— Пусть кто-нибудь прекратит их страдания, не говоря уже о моих.

Охранник кивнул и зашипел, обнажая огромные клыки, с которых закапала слюна, мгновенно выделившаяся от одного только упоминания о новой кровавой бойне. Отверженный поспешил выполнять приказ.

— Послушный пес, — пробормотал ему вслед всесильный Хозяин.

Он обрадовался, когда зазвонил мобильный телефон, — представилась возможность встать и размяться. Шум на сцене усилился — на музыкантов набросилась свора бешеных Отверженных.

Пока Отверженные бесновались, босс удалился в комнату за сценой и из внутреннего кармана пиджака достал телефон. Он предполагал, что звонит один из тех миньонов, которых он обязал собирать информацию о Габриэлле Максвелл и ее активном сотрудничестве с Родом.

Но звонил не миньон.

Это все, что он мог сказать, глядя на дисплей, где высветилась надпись «Номер не определен». Заинтригованный, босс нажал на кнопку. Голос звонившего оказался ему знаком. Недавно босс провернул с этим инкогнито некое темное дельце, осталось еще несколько нерешенных вопросов. На этот раз ему сообщили о готовящемся сегодня ночью рейде на одно из мелких гнезд Отверженных.

За несколько секунд Хозяин получил все сведения, необходимые для того, чтобы обратить ситуацию в свою пользу, — место проведения операции, число воинов, маршрут и план действий — и все при условии, что один из воинов не будет убит, только ранен так, чтобы больше никогда не смог взять в руки оружие. Судьбу остальных, включая неумолимого Лукана Торна, пусть Отверженные решают по своему усмотрению.

Ранее смерть Торна была частью их договора, но события складывались не так, как планировалось. На этот раз инкогнито желал получить гарантии того, что все будет выполнено, и даже напомнил об уплаченном вознаграждении.

— Я хорошо помню условия нашей сделки, — отчеканил босс в трубку, едва сдерживая гаев. — Не вынуждайте требовать дополнительной платы, иначе сильно пожалеете.

Дипломатические реверансы мгновенно сменились угрозами, босс Отверженных раздраженно бросил трубку и злобно выругался.

От бушевавшей в нем ярости дермаглифы на запястье потемнели, и все остальные татуировки на теле, сделанные для маскировки, заиграли яркими красками. Босс нахмурился. Он ненавидел необходимость скрывать свое происхождение и прятать под грубыми татуировками метки, полученные при рождении. Он ненавидел свое нынешнее положение почти так же сильно, как и тех, кто стоял на его пути к заветной цели.

Кипя от злости, босс вернулся в зал. В темноте он мгновенно отыскал взглядом лейтенанта, единственного Отверженного, видевшего Лукана Торна собственными глазами и уцелевшего, чтобы всю оставшуюся жизнь рассказывать об этом как о своем величайшем подвиге. Жестом босс подозвал его, чтобы дать распоряжения по поводу сегодняшней ночи.

Игнорируя договоренность с инкогнито, он приказал, чтобы сегодня, когда дым рассеется, Лукан и все воины были мертвы.

Глава двадцать пятая

Целый день Лукан избегал Габриэллу. Как только сгустились сумерки, Лукан и пятеро воинов вышли из тренировочного зала — все в черной коже, с головы до ног увешанные оружием. Каждый в отдельности — страшная сила, все вместе — неизбежная смерть. Место Конлана занял Гидеон.

В коридоре их ждали Саванна и Ева. Они крепко обняли своих мужчин и что-то тихо и ласково шептали им на прощание. Нежные поцелуи женщин выдавали страх, но воины убеждали, что вернутся в полном здравии.

Габриэлла стояла поодаль и чувствовала себя чужой, глядя, как Лукан что-то сказал Саванне и вложил ей в руку какой-то маленький предмет. Он не приблизился к Габриэлле, только молча посмотрел на нее долгим взглядом.

И ушел.

Возглавляя отряд.

Он повернул за угол в конце коридора и исчез. Один за другим исчезли все остальные, вскоре стих мерный стук тяжелых ботинок и лязг оружия.

— Ты в порядке? — спросила Саванна, подходя и обнимая Габриэллу за плечи.

— Да.

— Он просил передать тебе это. — Она протянула Габриэлле ее мобильный телефон. — Что-то вроде искупительной жертвы?

Габриэлла кивнула и взяла трубку.

— У нас с ним все разладилось.

— Он сказал, что доверяет тебе и надеется, ты понимаешь, что тебе нельзя покидать бункер и говорить друзьям, где ты находишься. Но если тебе нужно позвонить им…

— Спасибо. — Габриэлла посмотрела на Саванну и вымученно улыбнулась.

— Если хочешь побыть одна, можешь поискать спокойное местечко, чувствуй себя здесь свободно. — Саванна снова обняла Габриэллу и посмотрела на подошедшую к ним Еву.

— Не знаю, как вы, — красивое лицо Евы выражало крайнюю тревогу, — но я не прочь немного выпить.

— Может быть, нам лучше провести эту ночь вместе за бокалом вина? — предложила Саванна. — Габриэлла, если хочешь, присоединяйся к нам. Мы будем у меня.

— Спасибо. Я приду.

Две женщины, о чем-то тихо переговариваясь, под руку пошли по извилистому коридору к апартаментам Гидеона и Саванны. Габриэлла, не зная, куда податься, направилась в противоположную сторону.

Конечно, наилучшим местом были бы объятия Лукана, Габриэлла хотела быть с ним, но понимала, что от этого отчаянного желания ей нужно избавиться, и чем скорее, тем лучше. Она не собиралась вымаливать у Лукана любовь, разумнее к его возвращению из рейда окончательно выбросить его из головы.

Габриэлла приблизилась к открытой двери в тихом, слабо освещенном боковом коридоре. Где-то внутри помещения горела свеча. Уединенность, легкий аромат ладана и старого дерева привлекли Габриэллу, и она вошла. Это была домовая церковь, Габриэлла видела ее во время осмотра бункера.

Женщина прошла вдоль двух рядов скамеек к престолу в глубине церкви. Именно здесь горела свеча — большая, из малинового воска, пламя трепетало в самой ее сердцевине, освещая пространство мягким красноватым мерцанием. Габриэлла опустилась на одну из скамеек и прислушалась к собственному дыханию, растворяясь в царившем здесь покое.

Она открыла мобильный телефон, мигал значок «голосовое сообщение», Габриэлла нажала на кнопку. Это было сообщение от Меган двухдневной давности, в то же самое время она звонила ей домой, обеспокоенная нападением на Габриэллу.

— Гэбби, это снова я. Я оставила уйму сообщений на твоем автоответчике, но ты мне так и не перезвонила. Ты где? Я очень волнуюсь! После того, что случилось, тебе нельзя быть одной. Перезвони мне, как только получишь сообщение, сразу же!

Габриэлла стерла сообщение и перешла к следующему, оставленному вчера в одиннадцать вечера. Голос Кендры показался ей немного уставшим.

— Привет! Ты дома? Тогда сними трубку. Черт, я понимаю, сейчас поздно, прости. Ты, может быть, спишь. Я всех обзваниваю. Почему бы нам не встретиться — выпить, повеселиться, в клуб заглянуть? Завтра вечером, хорошо? Перезвони.

Ну, слава богу, по крайней мере несколько часов назад с Кендрой было все в порядке. Одним поводом для беспокойства стало меньше. Хотя Кендра общалась с тем парнем, Отверженным, напомнила себе Габриэлла, и, возможно, даже не знает, что ей угрожает опасность. У Габриэллы холодок пробежал по спине.

Она перешла к последнему сообщению — от Меган, полученному два часа назад.

«Привет, дорогая. Звоню просто так, узнать, как ты. Не хочешь позвонить мне и рассказать, как все прошло в участке? Уверена, твой детектив был рад тебя видеть, хочу все знать в деталях».

Голос Меган был спокойным и даже немного игривым — совершенно нормальным, без сумасшедшей паники, сквозившей в предыдущем сообщении и тех, что она оставила на домашнем автоответчике Габриэллы.

Слава богу, с ней все хорошо.

После того как Лукан стер воспоминания Меган и Рэя, волноваться о них больше не было причин.

«К сведению, сегодня мы с Джейми решили поужинать в «Чао Белла», твоем любимом. Если получится, присоединяйся. Мы встречаемся в семь. Придержим для тебя местечко».

Габриэлла стерла сообщение и посмотрела на часы — 7.20.